Праздник души. Души праздник
Помню, когда я был ещё совсем начинающим и наивным предпринимателем в самом начале девяностых, взял один срочный и фантастически выгодный заказ на изготовление сувенирной новогодней продукции с очень жесткими сроками исполнения в первой декаде января.
Производственные полиграфические мощности у меня были в полной готовности, и мне даже удалось самое главное, закупить достаточное количество нужной мелованной бумаги у финнов. Оплата прошла на удивление легко и быстро, и вот я сижу в кабинете старого флегматичного финна, отвечающего на их комбинате за транспортную логистику. Кладу на стол все документы и говорю, что мне кровь из носу надо получить товар максимум двадцать шестого декабря. По моим расчетам грузовики должны успеть.
Мужик так посмотрел на меня с некоторой жалостью и принялся объяснять: «Понимаете, господин Васильев, в том-то и дело, что они успевают только к двадцать шестому. А я четверть века поставлял бумагу в СССР и уже пару лет в новую Россию. И после двадцать пятого ни одна машина никогда не проходит таможню и не разгружается. До пятнадцатого января. Ну, минимум до четырнадцатого. Но не раньше. Так что, давайте будем реалистами и не станем выдвигать невыполнимых требований».
Я аж взвился. Какие, мол, четырнадцатое-пятнадцатое! У меня заказ горит. Заплачу любые деньги налом сверху. Что за бред, какие непреодолимые препятствия?
Ещё более тоскливо финн пояснил, что с двадцать пятого все грузчики и таможенники начинают отмечать католическое рождество. А четырнадцатого похмеляются после старого Нового года. Абсолютно все. Начиная от бывших бригад коммунистического труда и заканчивая нынешними передовиками капиталистического производства. И обсуждать это бессмысленно, как и бороться с неподвластными человеку стихийными бедствиями.
Повторю, что был тогда совсем наивен. Тряс всякими бумажками с подписями и печатями, грозил финансовыми и юридическими карами, раздал бешеное количество денег на взятки и прочего вида стимуляцию. И бумагу свою получил. Ровно вечером четырнадцатого января.
Самое смешное, что мои заказчики, которым я, естественно, сорвал сроки и от которых ожидал самых страшных неприятностей, в общем-то, покривились, конечно, несколько, но в общем отнеслись к ситуации довольно спокойно и даже не стали накладывать на меня никаких штрафных санкций, хотя те и были прописаны в договоре. Сказали, что в принципе и не сомневались, что раньше старого Нового года ничего не будет. Потому, что никогда не бывало. Правда, подумали в какой-то момент, а вдруг этот Васильев сможет внезапно сотворить чудо. Но потом даже устыдились, что такие взрослые и продолжают верить в чудеса. Так что, особых претензий нет, спасибо, что деньги не украл и заказ выполнил, хоть и с недельным опозданием.
Я к чему, собственно, всю эту трогательную историю вспомнил? Просто мне всегда казалось, что и в СССР, и даже позднее в России существует самое большое в мире количество праздников. Причем, и официально считающихся выходными днями, и как бы формально рабочими, но столь неизбежно обреченными на массовую повальную пьянку, что тут любые формальности побоку. Первое мая, седьмое ноября, женский день, мужской день, день победы, милиции и Парижской коммуны… Черт ногу сломит. В разные годы что-то делали выходным, что-то отменяли, что-то куда-то переносили или приплюсовывали к отпуску, в общем, заскучать не давали. Но суть не изменялась. Праздники – это святое. И мы их отметим в любой ситуации и при любой погоде. Всё пропьем, но флот не опозорим!
Первые подозрения в уникальности отечественного похуизма возникли у меня в середине девяностых, когда я начал работать с Испанией. Звоним из Мадрида в Жирону одному адвокату, с которым до того вели переговоры несколько недель. Говорим, что завтра готовы с утра подъехать и пописать контракт. Между прочим, на несколько миллионов долларов, по тем временам просто гигантская сумма. А он отвечает, что у них завтра праздник какого-то местного святого, потому готов нас принять только послезавтра. Мы объясняем, что послезавтра утром должны вылететь в Москву, иначе этот самый контракт там без нас не срастется, так что надо обязательно успеть именно завтра. Мужик с таким искреннейшим удивлением нашей тупостью повторяет, мол, вы не, не поняли или не расслышали, у нас завтра праздник, сначала шествие, потом торжественный ужин, какой контракт? Приезжайте послезавтра, но на всякий случай для гарантии не раньше полудня.
Подобное потом ещё не раз происходило со мной и на Мальте, и в Нормандии и даже в Баварии. Вот уж от мюнхенцев я этого совсем не ожидал, но оказалось, ничто человеческое им тоже не чуждо.
Но всё это полная чепуха и цветочки. Истинный масштаб всего подобного я осознал только оказавшись в Израиле. Совершенно непонятно в принципе, когда евреи работают. Они одновременно плачутся о своей нечастной жизни и при этом постоянно что-то празднуют. И практически любой праздник у них это даже не советский вариант, когда могла существовать хоть какая-то альтернатива. Нет. Здесь если праздник, то туши свет и умри всё живое. Магазины закрыты, транспорт не работает, учреждения пусты, даже на телефонах аварийных служб автоответчики начинают придуриваться, изображая что тоже отмечают очередной выход из Египта.
А сам я при этом как-то совсем наоборот. Потихоньку вообще перестал отмечать что-либо. Пока ещё только Новый год остался. И то с каждым разом всё грустнее. Похоже, скоро и он надоест. Если успеет.